golosptic

Не знаю, правда или нет, но идея интересная.
Чувствую, что скоро живая природа станет местом применения contemporary art.
С другой то стороны... может быть изрядная часть экзотических живых существ таким способом когда-то и появилась? ;-)

https://rublacklist.net/22550/

Это, в первую очередь, трибьют тем, кто бил себя пяткой в грудь про "метаданные".

А так же про "остановку TTIP" и прочее обамаслил.

http://www.rbc.ru/rbcfreenews/580e19fa9a794716f781dab8

Евросоюз и Канада подписали торгово-экономическое соглашение о сотрудничестве. Оно отменяет тарифы почти на 99% товаров и способствует экономическому росту двух сторон, и, главное, открывает юридическую возможность международным корпорациям оспаривать в судах решения местных органов госвласти, которые мешают их инвестпрограммам.

Думаю, что после подписания такого договора с Канадой, у европейцев окажется намного меньше переговорных аргументов против подписания такого сорта соглашений с США (да, я помню, что в TTIP заложена намного более жёсткая конструкция, но, тем не менее).

Вот этот вот, извините за выражение, рейтинг

(оригинальное исследование)

вполне исчерпывающим образом характеризует применимость любых рейтингов, составляемых международными организациями такого сорта, например, к оценке российских дел. Это хороший контрольный пример, т.к. в тексте нет слова Россия, зато есть вполне вопиющая демонстрация:

- некомпетентности составителей (не буду подробно комментировать, сами всё понимаете)
- взаимоисключающих параграфов прямо в тексте, причём поставленных сознательно, так чтобы обеспечить лживую натяжку рейтинга. Это я про то, что два разных мессенджера от FB - FB messager и Whatsapp на диаграмме и в тексте описываются как имеющие разные качества, но рейтингуются общим (наивысшим) показателем.
- влияния на позицию в рейтинге скрытых параметров. Методика простановки баллов, в итоге, так и до конца и не объясняется, воспроизвести её самостоятельно невозможно.

Просьба вспоминать эту табличку почаще каждый раз, когда вы таскаете по фейсбуку перепечатку очередных милых глупостей типа рейтинга здравоохранения стран мира, где Россия попадает в самый хвост. Я это не к тому, что у нас со здравоохранением всё хорошо, а к тому, что применять при коммуникации с собеседниками такого сорта агитпродукцию - это либо его не уважать, либо себя выставлять человеком, не способным к критическому мышлению.

UPD: Убрал свои претензии к РБК в части неупоминания Apple и Telegram. Или я был невнимателен или они статью поправили.

Если уж говорить про "ценность теории", то следовало бы указать на то, что для большого числа (хотя и не для всех) теорий, которые имеют хождение, применим ещё один критерий ценности.

Более интересный, чем простая воспроизводимость предсказаний при пассивном наблюдении.

Этот критерий - возможность получения воспроизводимого результата при активных действиях в области применения этой теории.

Речь идёт о постановке экспериментов с воспроизводимым результатом и, так же, о каких-то действиях, спланированных и осуществлённых с применением этой теории, но лежащих не в чистой сфере познания, а имеющих какой-то практический (обычно - полезный) результат.

Мы могли бы проранжировать то, что мы получаем при использовании теории по степени ценности следующим образом:
a) получение объяснения тех данных, которые мы уже имеем
б) получение модели, предсказывающей новые наблюдаемые данные, которых у нас нет в момент формулирования теории, но которые мы получим в процессе наблюдения в дальнейшем
в) получение модели, позволяющей спланировать и осуществить какие-то действия в сфере наблюдения, и получить сколько-то предсказуемый результат этих действий

По причинам, обсуждавшимся ранее (мы можем создать модель "объясняющую", задним числом любой набор данных) чистый вариант а) малоинтересен в качестве научной теории и вообще должен рассматриваться в большей степени как лингвистический феномен или развлечение с математикой, чем как познавательная деятельность. Ничего нового мы таким способом узнать не можем.

Граница между вариантами б) и в) постоянно смещается, так как возможности человечества активно действовать растут. Например, вопросы движения планет и прочих небесных объектов из сферы чистого наблюдения давно уже перешли в сторону практического применения научных теорий - полеты межпланетных зондов планируются и обсчитываются с применением небесной механики.

К сожалению для чистой науки, в сфере социальных теорий мы имеем принципиальную проблему с воспроизводимостью начальных условий для любого сколько-нибудь масштабного эксперимента или практических действий.

Это не означает того, что такие условия не воспроизводимы вообще, но это означает, что степень подобия одного и другого случая в серии наблюдений и экспериментов всегда будет предметом дискуссии.

Наиболее серьёзным препятствием к тому, чтобы объявить социальные или экономические теории чистой наукой, то есть - познавательной деятельностью, является то, что невольные участники сколько-то масштабных социальных событий в той или иной степени оказываются информированы или подвержены влиянию сведений о результатах предыдущих таких событий.

Не обязательно эта информированность будет отрефлексирована каждым из "подопытных", но, по крайней мере, на текущий момент, мы можем говорить о том, что участники любого масштабного социального движения, как минимум, пытаются постоянно перестраивать свои шаблоны поведения с тем, чтобы добиться той или иной выгоды. И эта перестройка обычно идёт быстрее, чем наблюдатель успевает обобщить результаты своих предыдущих наблюдений, дополнив их текущими событиями.

Принципиальное отличие социальных и экономических теорий от прочих научных теорий состоит в том, что социальная и экономическая сфера является конкурентной игрой, в которой участвуют много акторов. Любая сколько-то работающая, то есть, дающая возможность предсказуемым образом воздействовать на реальность, социальная теория будет применена этими акторами в игре в качестве основы для стратегии, позволит модифицировать собственные шаблоны поведения и, как правило, шаблоны поведения других лиц, находящихся в игре.

То есть, на практике, у участников социальной игры нет никакой заинтересованности в том, чтобы сохранять стабильные условия для того, чтобы проверка социальной теории проходила в воспроизводимых условиях.

Эта ситуация принципиально отличается от ситуации с естественными науками или, например математикой, где у добросовестных участников совместной деятельности по познанию мира такая заинтересованность, безусловно, есть.

Более того, следует указать на то, что у участников социальной игры имеется прямая заинтересованность в том, чтобы стратегию, последовательность и результаты их действий нельзя было достоверно предсказать и уже тем более, чтобы на эти действия нельзя было воздействовать со стороны таким способом, чтобы получить гарантированный с какой-то вероятностью результат.

Эта заинтересованность сама по себе не является логическим основанием считать, что существует какой-то "заговор" против исследователей-социологов и экономистов. Но она позволяет указать на то, что любой способный к минимальной рефлексии и старающийся соблюдать собственную выгоду участник игры даст, при широкомасштабном исследовании, учёному-исследователю меньше информации, чем тот мог бы получить бы, точечно изучая ситуацию вокруг конкретной персоны.

Хорошей иллюстрацией к этому эффекту "шумового сокрытия информации" является широко известная неточность масштабных социологических исследований, переписей населения, exitpoll-ов и прочих подобных мероприятий, участие в которых добровольно для опрашиваемых и не влечёт за собой санкций за отказ в раскрытии информации или неверное информирование.
Неизбежно, в процессе такого исследования часть опрашиваемых дают исследователю неверную информацию о себе, а часть - просто уклоняется от её передачи.

Подводя итог, при исследовании человеческого общества, исследователь сталкивается с феноменом, который не имеет место при исследовании неразумной природы.

Неразумная природа не врёт целенаправленно физику или химику, звезды не отмалчиваются, отказываясь представить информацию о спектре своего излучения астроному и т.д. и т.п.
А при исследовании общества исследователь имеет дело с информацией, которая искажается и изымается, как минимум, на микроуровне, а, зачастую, и на этапе агрегации. (Опять таки можно вспомнить о том, до какой степени методики работы официальных статистических ведомств по всему миру подвержены манипуляциям, в том числе и задним числом).

По всей видимости, этот феномен имеет принципиальное значение.
Ранее я указывал на то, что методология науки выполняет роль социального фильтра, позволяющего учёным экономить время и силы в борьбе с попытками неучёных предъявить имитацию научной деятельности обществу для получения у общества ресурсов.

В сфере социальных и экономических наук можно смело утверждать, что этот фильтр в должной мере не работает и никогда не работал.

Рассуждений вокруг теории Рамсея и её последствий можно было бы привести к более практическому и приземлённому соображению.

Основная ценность любой математической модели и научной теории состоит не в том, что она компактным образом описывает имеющиеся данные, а в том, что она позволяет делать сбывающиеся предсказания относительно данных, которые мы получим в будущем.

Но есть достаточно важный нюанс.
Это вопрос о том, что конкретно мы имеем ввиду под "теорией", когда обсуждаем её применение различными людьми.

Вполне очевидно, что если люди разные, то они могут одну и ту же теорию, изложенную естественным языком, понимать различным способом и модели фрагмента реальности, создаваемые при использовании этой теории, будут, в связи с этим, различаться.
Это и есть та самая "проблема следования", о которой я писал в предыдущих заметках.

Собственно говоря, все попытки формализации языка науки, включая математику - это попытки, в той или иной степени, избежать данную проблему, создав условия для устойчивого воспроизведения теории в умах тех, кому её хотелось бы воспроизводить.

Если конкретная научная теория может быть воспроизведена в умах её реципиентов с большей или меньшей точностью, то точно воспроизвести набор доступных человеку теорий, так, чтобы реципиент обладал ими и только ими, по очевидным соображениям, сложнее до полной невозможности.

Волшебен овощ кабачок, поджаренный на сковородке...

Выявлен работающий метод борьбы с мировым финансовым кризисом, который секта свидетелей афтершока нам пророчит уже десяток лет, обещая, что он начнётся с падения то ли Дойче Банка, то ли всей экономики США сразу.
http://www.rbc.ru/politics/28/09/2016/57ebf0e99a7947eeeabd6af7

Я, кстати, не иронизирую нифига. Пробный шар, собственно говоря - можно ли объявить кого-ни попадя виноватым и конфисковывать собственность иностранных суверенных фондов?

Теперь мы знаем, что можно. России придётся приготовиться, причём акомпанементом будет "естественное" падение финансовых рынков. И на все претензии будет говориться нечто типа "ну вы сами дураки что их обрушили, начав продавать". Думаю, что таким способом американская экономика легко отыграет себе год-другой, а там и ещё что-то произойдёт.

С нетерпением ожидаю комментариев про естественность процесса и иронические указания на то, что это всё - "теория заговоров".

В своей предыдущей заметке я указал, что у людей имеется два принципиально не существующих у большинства других живых организмов свойства.

1) Массовые, распространяющиеся и эволюционирующие поведенческие шаблоны, отличные от конкретных экземпляров организмов, в том числе и, особенно, связанные с материальной культурой.

2) Возможность субъективного решения и действия.

На самом деле, конечно, второе из упомянутых свойств является предметом длительного философского спора о свободе воле и субъектности и не могло бы заявляться как однозначно существующее. Технически возможна ещё промежуточная позиция о том, что существует субъективное осознание, но не существует субъективного действия, но об этом несколько позже.

Однако, как минимум, у нас имеется возможность обсудить вопрос о том, можем ли мы
- определить свойства субъекта как сущности, действующей отличным от автоматического образом
- найти способы убедиться в существовании субъектов в реальности.

С приемлемым для всех и каждого определением субъекта есть достаточно большая проблема.
Но, чтобы не сваливаться в пучины философских дискуссий, мы можем попытаться, хотя бы, установить вопрос о границе между "естественно происходящими процессами" и "субъективными действиями".

Со всей очевидностью, пригодная для практического использования в рассуждениях граница находится ровно в том месте, где мы теряем возможность хотя бы статистически успешного предсказания индивидуальных действий другого существа. Результат, казалось бы, достаточно шокирующий - мы обнаруживаем, что на макроуровне (то самое социологическое изучение общества) исследователь, как правило, имеет дело вовсе не с людьми как таковыми, а с их автоматизмами. С автоматизмами потребителя, с автоматизмами избирателя и т.д. и т.п.

К счастью, при детализации изучения реальности, мы обнаруживаем, что, хотя автоматизмы у людей присутствуют и довольно сильны, но они, как правило не определяют их поведение целиком. До сих пор никто не представил работающей теории психики, которая позволяла бы убедительно предсказывать поведение конкретного человека во всех возможных ситуациях, в которые он мог бы попасть.

При попытке разобраться, возможно ли вообще построить такую теорию, мы довольно быстро можем получить результат, аналогичный результатам, касающихся экологических или общественных систем. Попробую это продемонстрировать.

Любой исследователь, пытающийся разобраться с понятием сознания, довольно быстро приходит к мысли о том, что принципиальным отличительным свойством сознания является рефлексия (то есть осознание себя как осознающей сущности в процессе самонаблюдения). В этом месте появляется большой соблазн свести процесс самокоммуникации то ли к набору дифференциальных уравнений, то ли к марковским автоматам или еще чему-то такому красивому и, расписав чудесные формулы, возрадоваться построенной модели. Ну и из этой модели потом, понятным способом, достроить модель, предусматривающую интерсубъектную коммуникацию и обращение с окружающими субъекта объектами.

Одна только проблема. Техника построения такой формальной математической модели предполагает приписывание тем или иным сущностям, выраженным в естественном языке смысла, выраженного языком формальным. Т.е. для описательных фраз "он всем сердцем полюбил котов" или "со вчерашнего дня и целые три недели он твёрдо решил делать зарядку", нужно найти какие-то строгие символы или их комбинации.
То есть, для того, чтобы такое приписывание было эффективным - исследователь должен создать описательную теорию, сопоставляющую формальный аппарат придуманной им модели с понятиями реального мира, выраженными естественным языком.

В этом месте мы возвращаемся к вопросу о том, как вообще строятся научные теории и обнаруживаем, что такая процедура невозможна. Мы не можем достоверно и в полном объёме предсказывать поведение субъекта даже в статистическом смысле, потому что у нас отсутствует инструмент, который позволил бы полностью и формально определить, описать это поведение. Причём, отсутствует он по причинам принципиального характера. Надежды на его появление нету никакой и это хорошо, поскольку в практическом смысле позволяет нам отказаться от того, чтобы считать себя порождением бездушных механических процессов.

Т.е. даже если мы и были бы таковыми проявлениями - мы бы не имели возможности в этом убедительным образом удостовериться. Все возможности, которые нам предоставлены - это предсказывать фрагменты, элементы этого поведения, поддающиеся формализации. На практике такие фрагменты могут быть достаточно широкими. Например, среднее поведение человека как потребителя услуги при походе в ресторан - вполне реально предсказать. Вывести формулу, что Сидоров, с вероятностью 70% по средам заказывает омлет.
В этом месте мы начинаем думать, что омлет заказывает не лично Сидоров, а выявленный нами автоматизм его поведения. Ну и т.д.

Всё это позволяет задать два вопроса:

- до какой степени эти предсказуемые элементы поведения закрывают бытийную реальность среднего человека? Быть может, имеющаяся у нас возможность (или возможность, до которой докопаются британские учёные в близком будущем) предсказывать чужое поведение более чем достаточна для любых практических надобностей?

и второй, противоположного сорта

- а можем ли мы быть уверенными в том, что эффективные в некоторый ограниченный перспективе предсказания такого рода будут эффективными неопределённо долгое время?

Для того, чтобы попытаться найти возможные ответы на эти вопросы, стоит взглянуть по пристальнее на то, как вообще устроены математические модели в естественных науках и что конкретно они нам показывают.